Я встретил идеального мигранта, который любит Россию не меньше чем свою Родину...
Мы разговорились в кафе транзитной зоны аэропорта Копенгагена. Я приметил странного путешественника ещё в самолёте. Мы оба летели из Питера в одном самолёте. Крис сидел двумя рядами позади меня и болтал с соседями без умолку. На довольно хорошем русском. Весь салон мог слышать его голос. Это были времена, когда маски на лицо никто и не думал надевать.
Опубликовано Блог СьеджинК личному знакомству я уже знал, что Крис живёт в Москве, работает на несколько западных агентств, а в свободное время и заработанные деньги тратит на путешествия. И очень, просто до недержания, любит поболтать с незнакомцами. А у меня было два с половиной часа до посадки на следующий рейс.
Крис родился в Дублине, потом семья перебралась в Лондон, где он учился, рос и мечтал посмотреть мир. Любимым хобби была фотография. Это хобби и дало ему путёвку объездить почти весь земной шар. Крис снимал репортажи и успешно продавал свои работы новостным агентствам, журналам и газетам.
Впервые попав в Москву, в далёком 1999-м, он был поражён количеством материала для своей работы:
«У вас такая кипучая жизнь была в те годы, что я накопил неплохое состояние. Каждый день я делал сотни снимков о жизни России, и они разлетались как горячая пицца в обеденный перерыв»
А потом Крис видел, как Россия меняется и как меняются события, происходящие в стране, меняются люди и города. Но Интернет со своей доступностью нарушил идиллию заработков на фотографиях. Пришлось устраиваться на работу по контракту в несколько агентств, получать аккредитации, менять тональность фотографий. В его работах появилось больше официоза. Мечтает получить доступ к кремлёвскому пулу и снимать нашего президента.
«То, что ваша страна представляла из себя в девяностые и что у вас есть сейчас – как погода в Майами и Анкоридже в рождественский сочельник. Небо и земля, так у вас говорят?»
И Крис наговорил столько комплиментов России, нашим людям, природе, технологиям и далее без остановок ещё по порядка двадцати пунктам, что мне даже стало неловко, что я сам не всё подмечаю из услышанного от иностранца.
До моего рейса оставалось около часа, когда Крис переключился на Англию, а потом на любимую Ирландию. Он с такой любовью, тщательно подбирая русские слова и выражения, рассказывал о своей Родине, что это было похоже на вербовку. Мы оба посмеялись над моим выводом и Крис признался:
«Знаешь, я, наверное, очень странный человек. Мне всегда везёт. Я до сих пор имею друзей в Дублине, хотя уехал оттуда подростком. И я каждый раз с трепетом переживаю когда шасси касаются полосы в Хитроу или Гетвике. И комок подступает к горлу, когда мы садимся в Шереметьево или Пулково. Я какой-то неправильный эмигрант, если так люблю каждый город, который меня принял»
Он действительно был похож на неправильного успешного ирландца, живущего в Москве, из которой он не хочет уезжать.
«Кажется, что я пережил с русскими немножко ада и выбрался в рай. Как у вас говорят, прикипел…»
И русским Крис пользуется идеально. Выверяет значения и смысл слов. И обожает свою родину. И делится этим с каждым встречным. Мне пришлось расстаться, потому что объявили посадку на мой рейс в Амстердам, а его рейс в Дублин задерживался по метеоусловиям.
С той встречи прошло семь лет. И вот в обычном московском баре я услышал знакомый голос, но уже почти без акцента. Крис долго вспоминал, где мы встречались. Его фотографическая память не подвела. А затем Крис показал российский паспорт.
«Я живу на две страны официально! Не только французам и американцам щеголять российским гражданством! Садись, выпьем за мой счёт. Ты был частью моей жизни»
Вот так я стал частью жизни идеального эмигранта, да ещё и с российским паспортом теперь. Напились мы чисто по-русски. Хотя по дороге к такси Крис уверял, что это было по-ирландски. Договорились, что у этой вредной привычки двойное гражданство.