Казахстан: последние немцы, где их настоящий дом?
…А вы знали, что календарь на наступивший 2024 год полностью совпадает с годом 1996-м? Тот тоже был високосным и начинался с понедельника. Я вот не знал. Зато когда Telegram мне об этом поведал, тут же всплыли в памяти события 28-летней давности.
18 октября 1996 года, в пятницу, моя семья уезжала в Германию, как тогда казалось, навсегда. Ощущения были самые поганые, как будто летишь на Марс с билетом в один конец и больше никогда не увидишь ни друзей, ни родных, ни те места, к которым привык с детства.
Поверьте, судьба эмигранта – это не булочка с изюмом и чтобы, наконец, решиться и уехать нужно собрать в кулак всю свою волю. Это только со стороны кажется, что люди бросают Родину. Нет, люди бегут, бегут в неизвестность, скрепя сердце и зачастую сломя голову, просто потому оставаться там, где родились и выросли, больше не могут.
Уезжая с Украины по программе репатриации этнических немцев, мы тогда в середине «святых», как нас тут некоторые уверяют, 90-х бежали вовсе не от политической ситуации, не от эконмических трудностей и даже не от общей безнадёги, сквозившей из всех щелей. Мы бежали от бытового национализма, которой уже тогда на голодной и нищей Украине процветал буйным цветом.
Если вы думаете, что языковые патрули с автоматами и требованием правильно произнести слово «паляныця» появились только с высадкой нашего десанта в Гостомеле – то, уверяю вас, это не так. Автоматов тогда, правда, не было, но в остальном всё это началось ещё в конце 1980-х, причём, в самых что ни на есть русскоязычных регионах Украины (в Чернигове, например). А уж к 1996-му призывами «москаляку на гиляку» пестрели все заборы и стены домов.
Уезжать было необходимо, но уезжать в Россию (потому что мы всё же больше русские, чем немцы) было некуда и не к кому. Программы переселения соотечественников в то время ещё не существовало. И потому просто уехали туда, куда пускали.
Я не ищу сочувствия, и даже понимания, я просто обрисовываю ситуацию. Так вот, уже тогда в 1996-м мы попали в категорию так называемых Späteraussidler (поздних переселенцев), то есть немцев, которые, грубо говоря, слишком долго собирались, прежде чем решиться на возвращение на свою историческую Родину. Эмиграционный поток тогда уже был не столь бурным, как 1988-89 годах. К началу 2000-х, как мне казалось, он и вовсе иссяк. По естественным причинам, надо сказать. Просто в странах СНГ закончились немцы. Так я думал…
И каково же было моё удивление, когда я узнал, что в наши дни эмиграция этнических немцев из Казахстана (а здесь после сталинского переселения народов их проживало больше, где бы то ни было в СССР) приобретает масштабы новой волны.
Буквально на днях стало известно, что своим правом на репатриацию воспользовалась одна из самых популярных в республике телеведущих Наталья Райм. Очень любопытно прочесть её первые заметки по прибытии в ФРГ, опубликованные в одной из социальных сетей (стиль и орфография сохранены):
«Только по прилёту во Франкфурт я осознала масштаб происходящего. Практически половина самолёта – Späteraussidler. Миграционная полиция Германии срочно искала автобусы для огромного количества прилетевших из Казахстана. Слышны вопросы: "– Вы откуда? – Мы из Алматы, Караганды, Павлодара, Темиртау, Петропавловска, Костаная".
Сегодня вновь приехали большие автобусы с людьми с детьми и чемоданами. И они опять из Казахстана».«Признаюсь честно, решение выстрадано. И, как мне кажется, очень правильное. Вот наши дети, ради которых мы решились на этот ответственный шаг».«В личке десятки оскорблений и предъяв (что я работала в республиканских новостях и вдруг решила "неблагодарная" уехать). В Инсте таких сообщений сотни». Конец цитаты.
А ведь Германия в 2023-м и Германия тридцатилетней давности – это, как говорят в русском городе Одесса, две большие разницы. Уже тогда казалось, что мы приехали к шапочному разбору, когда все «плюшки», коими одаривали русских немцев власти ФРГ, почти закончились. Зная нынешнюю ситуацию в Германии не понаслышке (родственников там осталось ещё очень много), я могу себе представить, что, убегая из Казахстана Райм и такие же как она, меняли не то, что шило на мыло, а уехали от вполне достойной и стабильной жизни в чистое поле, без всяких гарантий на будущее.
И всё же уехали, уехали по той же причине, что и мы в середине 1990-х. От проявлений бытового национализма, только в этот раз казахского.
Я уже неоднократно рассказывал, что нынешней Казахстан с упорством достойным лучшего применения движется по порочному пути Украины. От заголовков в газете «Северный Казахстан» начала 1990-х годов с призывам к согражданам не титульной национальности «Братья Славяне! Не уезжайте!», до языковых патрулей и ползучего перевода всей общественной жизни только на казахский.
Недавно один из тамошних блогеров, этнический казах, не без удивления обнаружил, что чеки в одной из крупнейших торговых сетей в республике («Магнум») перестали быть двуязычными, как раньше, и печатаются только на казахском.
Кстати, с призывами «не уезжать» тоже всё очень смешно. Практически слово в слово об этом же самом говорил первый президент Украины Леонид Кравчук накануне декабрьского референдума 1991 года о независимости, умоляя «русских братьев» проголосовать «за», и обещая вместе и в интересах всех проживающих там национальностей строить «общую Родину». Чего они в итоге настроили, и какова была судьба большинства русских на Украине – напоминать, думаю, не нужно.
Между прочим, и в Казахстане только в промежуток с 1989 по 1999 годы численность русских (или того, кого относили к русским) сократилась на 1,5 миллиона человек, то есть республику покинул каждый четвертый русский.
Сегодня уезжают последние немцы. Уезжают в Германию, хотя, как по мне, было бы и правильнее и лучше, если бы они вернулись домой, в Россию. Да, именно так. Потому что русский немец в Казахстане иногда более русский, чем сами русские.
На днях увидел ролик из популярной в Сети интернет-забавы «чат-рулетки», где какой-то русскоязычный политический украинец пытался объяснить проживающим в Казахстане немецким парням, что Россия – их враг. На что получил ответ, которого ему, предавшему предков, не понять.
«Если что, я за Россию выйду биться! – Получается, когда-то Сталин твоих предков сослал в Казахстан, но ты будешь поддерживать Россию? – Да, буду поддерживать Россию, я за русских. – Но ты же немец. – Не важно!»
Диалог проходил в чуть более откровенной языковой манере, и я изложил его в цензурном варианте, но суть от этого не изменилась.
ВИДЕО: